To every thing there is a season, and a time to every purpose under the heaven:

Пока мы сильны, молоды и полны энтузиазма, либертарианские ветры наполняют наши молодые паруса. По мере же наступления старости и сопутствующей ей телесной и душевной немощи, в своих оценках покуда окружающей нас реальности мы все чаще отступаем от молодого либертарианского задора. Об этом я подумал, прочтя сегодня сообщение в газетке и обрадовавшись ему:
The Social Security cost-of-living increase will be the largest in 39 years as inflation jumps
Радость быстро сменилась чем-то вроде стыда за свои двойные стандарты, поскольку отказываться от либертарианских позывов как-то не хочется. Подумалось, я ведь против предлагаемого байденовской командой мощного увеличения социальных расходов при соответсвенном росте налогов и тем самым все большем влезании государства в жизнь людей. Конечно против. А тут вот обрадовался. Что-то не в порядке в стариковском мозгу, постоянно соскальзывающем в когнитивный диссонанс. Правда потом я вроде бы сообразил, что простая индексация пенсий пропорционально инфляции - это не совсем то же, что увеличение социальных расходов бюджета. Разумеется я понимаю, что дело обстоит гораздо сложнее и фонд государственного социального страхования сильно зависит, в том числе, и от бюджетной политики, но моего понимания тонкостей экономики явно недостаточно чтобы оценить их в должной мере. Тем не менее спасительная мысль восстановила душевное равновесие. Надолго ли?

Когда я много лет назад впервые оказался на свободе, за запреткой лагеря победившего (на то время) изма, то в суммарном потрясении от нового знания было очень непросто вычленить главные гармоники. Я и теперь продолжаю пытаться сделать это и осмыслить свой опыт и его разнообразные составляющие. Среди прочих важных открытий было одно, которое я выделяю особым образом. К нему я возвращаюсь каждый раз, когда соприкасаюсь с российскими реалиями. Это открытие, которое пришло ко мне совсем не сразу, но слава богу пришло, состоит в том, что мир не устроен по Птолемею. Он не вращается вокруг России, как то часто представляют себе живущие там. Россия безусловно занимает заметное место в мировой повестке, но вовсе не доминирующее и, конечно, не диктующее эту повестку. Я вновь дернулся к этим размышлениям сегодня в связи с уже многажды обсужденной Нобелевской премией и новым ее лауреатом Дмитрием Муратовым. Ну, по его поводу уже многое сказано. Достаточно. А вот по поводу самой премии хочется еще немного поразмышлять.

( Collapse )

Размышления о единственной правильности "срединного пути" очень созвучны тому, что писал Н.А. Бердяев в книге "Миросозерцание Достоевского".

"...Русский нигилизм есть извращенная русская апокалиптичность. Такая духовная настроенность очень затрудняет историческую работу народа, творчество культурных ценностей, она очень не благоприятствует всякой душевной дисциплине. Это имел в виду К. Леонтьев, когда говорил, что русский человек может быть святым, но не может быть честным. Честность — нравственная середина, буржуазная добродетель, она не интересна для апокалиптиков и нигилистов. И это свойство оказалось роковым для русского народа, потому что святыми бывают лишь немногие избранники, большинство же обрекается на бесчестность. Немногие лишь достигают высшей духовной жизни, большинство же оказывается ниже средней культурной жизни. Поэтому в России так разителен контраст между очень немногочисленным высшим культурным слоем, между подлинно духовными людьми и огромной некультурной массой. В России нет культурной среды, культурной середины и почти нет культурной традиции. В отношении к культуре все почти русские люди нигилисты. Культура ведь не разрешает проблемы конца, исхода из мирового процесса, она закрепляет середину. Русским мальчикам (излюбленное выражение Достоевского), поглощенным решением конечных мировых вопросов, или о Боге и бессмертии, или об устроении человечества по новому штату, атеистам, социалистам и анархистам, культура представляется помехой в их стремительном движении к концу. Прыжок к концу противополагают русские люди историческому и культурному труду европейских людей. Отсюда вражда к форме, к формальному началу в праве, государстве, нравственности, искусстве, философии, религии...."

Kультурa возможнa только на "срединном пути".

Вчерашний пароксизм, потрясший человечество, лишенное на несколько часов привычных средств коммуникации, и конечно данный и мне в личное ощущение, заставил призадуматься. И думаю не одного меня. Сергей Алексашенко назвал (временное) отсоединение от интернета и его производных детоксикацией. Точное слово. Мы все давно и прочно сидим на этом наркотике, сознавая или не сознавая этот почти очевидный факт.

Происшествие с компаниями Цукерберга отчетливо показалo сдвиг в сознании человеческого сообщества. Зависимость от информационных технологий не просто факт бытия нашего времени. Психологически – это аддикция. И в этом смысле авторитарным режимам, для которых интернет – ненавистный враг, придется крепко подумать прежде чем отобрать у наркозависимого необходимое ему снадобье. Во время ломки наркоман способен на все. С любопытством готовлюсь наблюдать как кремлевские станут затыкать интернетовские дыры в лелеемой ими информационной блокаде российского населения. Полагаю следующей серьезной попыткой такого рода станет отключение YouTube.

Послушал недавно в YouTube  разговор Антона Долина с Галиной Юзефович про то, почему «Мастер» Булгакова труден, если вообще возможен, для экранизации. Долин и раньше производил на меня сильное впечатление человекa умного, но поскольку его площадка (кино) очень далеко от меня отстоит, судить о существе его киношных замечаний я вовсе не могу. А тут тема выпала более-менее понятная. Роман Михаил Афанасьевича и связанные с ним коллизии знакомы с ранней юности. Поэтому рассуждения Долина пришлись на хорошо унавоженную почву и очень понравились.

( Collapse )

Человек, облеченный особыми полномочиями, мыслит себя не просто политическим деятелем или администратором. Он осуществляет власть, исполняя высший закон, служа даже не метрополии, а высшей силе, наделившей его особым призванием и властью. Он утверждает новый порядок в мире, несет цивилизацию и просвещение.

( Collapse )

Наполеон сказал:

History is the version of past events that people have decided to agree upon.

Поскольку людям редко удается договориться о чем-либо, история по Наполеону существует редко.

Пожалуй я встану на сторону истории, которая существует вне зависимости от того, что о ней думал Наполеон. 

«Открытое Общество» Сороса терпит кораблекрушение:

https://www.nytimes.com/2021/09/12/business/george-soros-philanthropy-open-society-foundation.html

Честно говоря, давно ожидал чего-то такого. Интересно, что топят его и слева, и справа. Причем еще неизвестно, кто сильнее.
Инклюзивный капитализм, говорите? Ну-ну.

PS Мой друг, привлекший внимание к статье в NYT, прокомментировал мое суждение по поводу Сороса:

Yes, I often think it a sign of respectability if you are attacked by both the left and the right; it means you are doing something right.

Любопытно.

И снова Дмитрий Травин:

Нынешняя годовщина трагедии 9/11 подходящее время для рефлексии. В попытке окинуть взором происшедшее, происходящее и будущее. «Устроены так люди, желают знать, что будет» (С). А для того, чтобы предсказывать, всегда используется один и тот же метод – экстраполяция прошлого и настоящего на будущее. Проблема однако в том, что, как минимум, надо знать прошлое и настоящее,а они могут оказаться не менее непредсказуемыми. Во всяком случае интерпретация очень далека от однозначности.

Ученый народ пребывает в радостном возбуждении от представившейся возможности себя показать. А нам простым смертным невредно послушать и почитать, но и сравнить собственные суждения с таковыми, исходящими от экспертов.

Я по обыкновению читаю Дмитрия Травина, вполне подходящего под рубрику «экспертные мнения». Он пишет (беру целиком его пост из ФБ):

( Collapse )