Впервые от начала до конца слушал в живую 10-ю симфонию Шостаковича. Практически ничего про нее не знал и не представлял испытания, которому подвергается каждый, кто осмелится слушать это. Соприкосновение с гением всегда испытание, требующее напряжения сил и вовсе небязательно гарантирующее счастливое удовольствие. Скорее наоборот, как всякий трудовой подвиг может привести к истощению сил и ощущению своей никчемности, так и попытка постижения великого замысла может оказаться неудачной. Впрочем, как трактовать неудачу. Даже частичное постижение заложенного гением несомненная награда за потраченное усилие. Не говоря уже про то, что без него не будет возможности вновь и многократно пытаться расшифровать великий замысел. Я рад, что удалось уловить кое-что важное. Свидетельство нашел в комментариях по поводу 10-й. Во-первых, догадался, что написана она была раньше 53-го года, когда впервые была исполнена. Татьяна Николаева говорила, что симфония была закончена уже в 51-м. Во-вторых, угадал малеровское влияниe. С другой стороны не услышал темы Мусоргского, что обязательно нужно будет сделать в следующий раз. Это важно.
Концерт был составлен странно. Рядом с 10-й, в первом отделении, был 3-й фортепьянный концерт Прокофьева. Внешне, исходя из переплетающихся во времени событий жизни композиторов, можно считать такую их расстановку оправданной. Но я так не думаю. Они совершенно не похожи и даже противоположны. Для меня Прокофьев не то чтобы легковесен, хотя в сравнении с ДДШ и легковесен, но даже то вполне «весомое», чего у него есть достаточно, имеет массу совсем другой природы, мало мне подходящей.
